"Больше всего на свете..."

Одна хорошая знакомая, ныне ООН-овский чиновник, работая где-то в Голландии (в Гааге, что ли), делила кабинет с дочкой какого-то африканского президента-людоеда (паспорт, правда, уже британский). Так вот она рассказывала, что на третий месяц общения осознала точность фразы: "больше всего на свете я не люблю две вещи: расизм и негров".

Фраза, кстати, действительно очень точная. По моему глубокому убеждению, ни один здравомыслящий человек (ну, пусть: начиная с некоторого уровня интеллекта), не осудит другого только на том основании, что тот, другой, принадлежит иной нации или расе. Спрашивается: откуда же в мире тогда столь массовые проявления расовой и национальной нетерпимости? На мой взгляд, это лишь свидетельство того, что огромная масса людей этого самого "некоторого уровня интеллекта" не достигает. Не более.

Не любить расизм также естественно, как не любить такие неотъемлемые черты Homo Sapience как глупость, агрессивность или жадность. Но одно дело — осуждение по расовому или национальному признаку, а другое — симпатия или любовь. Принадлежность чужой нации — не повод для неприязни, но и не повод для любви — сердцу-то — не прикажешь. Получается, что и второй "пункт" нелюбви также имеет право на существование.

Бог свидетель: я не испытываю неприязни к евреям. Более того: я люблю нескольких из них абсолютно искренне. Но не могу сказать, что не чувствую, что они — иные. А вот они меня подчас не любят 😉. Хоть на лбу и не написано, что в роду у меня, по выражению поэта, "антисемит на антисемите", но если "что-то" чувствую я, то почему бы и им не чувствовать "нечто"? Хрен их разберёшь, эти "тёмные глубины подсознания".

Да и нужно ли? Считаться с ним [с подсознанием] — приходится (попробуй-ка не считаться с собственными эмоциями), а вот следовать ему безоговорочно... Глупо. Глупее будет только искать в нынешней жизни рациональные причины эмоциям, уходящим корнями в "глубь веков". Мало того, что подобный поиск — занятие бесперспективное (ну, очень мы пока далеки от понимания механизмов формирования эмоций), так оно ещё и совершенно бесполезное (ну, выясню я причину этого ощущения, и что из этого следует для настоящего момента?).

Примеров эксплуатации эмоций — "пруд пруди" в истории. Один другого тошнотворнее. Куда только не заводила человечество такая естественная для стадных видов склонность к делению на "своих и чужих". Расовые и национальные признаки — критерии для такого деления одни из худших. Хотя и не единственные. Стоит ли торопиться впадать в подобное заблуждение?

В связи с этим вспоминаются социальные фантазии Нила Стивенсона. В "Лавине" и "Алмазном веке" будущее устройство общества видится как некоторые фундаментальные, общие для всех законы в сочетании с правом любой группы жить обособленной жизнью. Хотите по-своему и отдельно? — да хоть забором огородитесь. Определяющим для такой группы признаком может быть и национальная или расовая принадлежность, в том числе. Хотя (по Стивенсону) чаще таким признаком всё-таки становятся принципы существования: будь то законы мафии или приверженность викторианской эпохе.

Далековато от нынешних государств, сплошь и рядом грешащих гранфаллонством (супердержавы — в особенности), И не очень верится... Но в том, что право на обособление (вплоть до изоляции) может стать "решением" для преодоления непримиримости социальных групп, я бы с Нилом согласился. Разумеется, нечто подобное возможно, только если ещё до того мы не передерёмся за сельскохозяйственные, сырьевые и энергетические ресурсы. Или вымрем от какой-нибудь дряни. И первое, и второе вполне вероятно.